Let me perceive forgiveness as it is.
Дай мне воспринять прощение таким, какое оно есть.

Давай вернемся к тому, что значит «простить», ибо значение этого слова легко исказить и понять как нечто, влекущее за собою несправедливую жертву праведным гневом, как дар неправданный и незаслуженный, как полное отрицание истины. В таком свете должно казаться, что прощение не более, чем эксцентричная прихоть, и курс этот ставит спасение в зависимость от каприза.

Искаженное понимание значения спасения легко исправляется, если ты можешь принять тот факт, что за истинное извинения не просят. Оно распространяется лишь на то, что ложно. Оно не имеет отношения ни к чему, за исключением иллюзий. Истина – творение Бога, и извинять его – бессмысленность. Вся истина принадлежит Ему, отражает Его законы и излучает Его Любовь. Нуждается ли это в прощении? Как можешь ты простить безгрешное и вовеки благое?

Основная трудность состоит в том, что ты продолжаешь считать, что настоящее прощение с твоей стороны состоит в том, что ты должен простить истину, а не иллюзии. Ты смотришь на прощение как на тщетную попытку не заметить то, что есть, проглядеть истину в необоснованном стремлении обмануть себя, иллюзию обращая в истину. Эта искаженная точка зрения всего лишь отржает, насколько крепко идея греха обосновалась в тебе, каким ты себя считаешь.

Поскольку ты думаешь, что твои грехи реальны, ты на прощение смотришь, как на обман. Ведь невозможно считать грех истиной и не верить в то, что прощение – ложь. И тогда прощение и есть ни что иное, как грех, как и все остальные грехи. Оно гласит, что истина ложна и порочных одаривает улыбкой, как будто они подобно траве невинны и белы, как снег. Оно бредит о том, что способно свершить. Оно очевидное заблуждение увидит правым, а омерзительное – благим.

С такой точки зрения, в прощении выхода не найти. Оно – просто еще одно подтверждение тому, что грех непростителен, и, в лучшем случае, его надлежить скрывать, отрицать или назвать как-нибудь иначе, ибо прощение – это предательство истины. Вину простить нельзя. Коль ты грешишь, твоя вина - навечно. Те, кто прощен с позиции реальности их грехов, постыдно осмеяны и прокляты дважды: сперва собою же – за то, что, как они думают, они совершили, а затем и теми, кто их прощает.

Лишь нереальность греха делает прощение естественным и всецело здравым, глубоким облегчением для тех, кто дарит его, и молчаливым благословением – там, где оно принято. Оно не потакает иллюзиям, но со смехом легко их подбирает и складывает к ногам истины. И там они исчезают навсегда.

Прощение – единственное, что стоит за истину среди иллюзий мира. Оно видит их никчемность и смотрит прямо сквозь тысячи форм, в которых они являются. Глядя на ложь, оно не обмануто. Оно не принимает во внимание вопли самообвинения обезумевших от вины грешников. Оно спокойным взором на них глядит и просто говорит: «Мой брат, то, что ты думаешь, не истинно».

Сила прощения в его честности, непорочной настолько, что видит в иллюзиях иллюзии, а не истиной. И именно поэтому оно становится разоблачителем перед лицом лжи, великим восстановителем простой истины. Благодаря своей способности игнорировать то, чего нет, оно открывает истине путь, который был перекрыт снами о вине. Теперь свободен ты следовать путем, который тебе открывает истинное прощение. Ведь если хоть один брат получил от тебя этот дар, тебе открыта дверь.

Есть очень простой способ найти дверь в истинное прощение и воспринять ее с готовностью распахнутой. Когда ты чувствуешь, что искушаем обвинить кого-либо в любом грехе, не позволяй своему разуму задерживаться на том, что, как ты полагаешь, он совершил, поскольку это – самообман. Лучше спроси: «Обвинил бы я себя в этом?»

Таким образом, ты увидишь альтернативы выбора в терминах, которые придадут выбору смысл и удержат твой разум чистным от вины и боли, каким ему и желает быть Сам Бог, и каков он в истине. Лишь ложь стремится осудить. В истине же невинность – единственное, что есть. Прощение стоит между иллюзиями и истиной, между видимым тобою миром и тем, что за его пределами, между адом вины и вратами Небес.

По этому мосту, могущественному как сама любовь, которая его благословила, все сны о зле и ненависти тихо принесены к истине. Их не хранят, чтоб раздувались они и бушевали, и пугали глупого сновидца, верящего в них. Он мягко ото сна пробужден пониманием, что того, что, как он думал, он видит, никогда не было. И теперь не может он ощущать, что в избавлении ему отказано.

Ему не нужно сражаться, чтобы себя спасти. Ему нет нужды убивать драконов, которые, как он полагал, за ним гнались. И тяжелых каменных стен с железными дверями, которые, как он думал, защитят его, ему возводить не нужно. Он может снять тяжелые и бесполезные доспехи, предназначением которых было его разум приковать к страху и несчастью. Легка его поступь, и когда он вперед шагает, звезда отмечает каждый его след, чтобы путь указать тем, кто следует за ним.

Прощение должно практиковаться, поскольку мир его значения воспринять не может, как не может дать наставника, чтобы учить тебя его благам. Во всем мире нет ни единой мысли, которая вела бы к пониманию законов, которым следует прощение, или к Мысли, которую оно отражает. Оно чуждо миру, как чужда миру твоя реальность. Но твой разум оно соединяет с реальностью в тебе.  

Сегодня мы практикуем истинное прощение, чтобы не задержать более час единения. Ведь в нашей воле встретиться с нашей реальностью - в свободе и в покое. Наша практика становится следом, путь указующим нашим братьям, что за нами последуют в реальность, в которой мы едины. И, чтобы свершилось это, давай сегодня два раза по пятнадцать минут проведем с Наставником, Который понимает значение прощения, который послан нам, чтобы учить ему. Давай же Его попросим:

Дай мне воспринять прощение таким, какое оно есть.

Затем избери брата, которого укажет Он, и перечисли его «грехи», по мере того, как один за одним они приходят тебе на ум. Постарайся ни на одном не задерживаться и помни, что ты используешь его «проступки», чтобы мир спасти ото всякой идеи греха. Кратко вспомни все порочные мысли, которые ты думал о нем, всякий раз спрашивая себя: «Себя б за это я осудил?»
Позволь ему освободиться ото всех мыслей о грехе, которые ты думал о нем. Теперь ты готов к свободе. Если ты практиковал устремленно и честно, ты ощутишь подъем, легкость в груди, глубокое и четкое ощущение облегчения. Оставшееся время нужно посвятить освобождению ото всех тяжких цепей, которыми ты стремился сковать брата, но сковал самого себя.  

Прощение следует практиковать в течение всего дня, ибо еще много раз ты забудешь его смыл и на себя нападешь. Когда это произойдет, позволь своему разуму насквозь иллюзию увидеть и так себе скажи:

Дай мне воспринять прощение таким, какое оно есть.
Себя б я в этом обвинил?
Я этой цепью не опутаю себя.

И, что бы ты ни делал, помни:

Никто не распят в одиночку, но и Небес одному не достичь.